17 августа 1998 года (день трейдера теперь). Понедельник. Россия объявила дефолт по ГКО, и я впервые понял, как это, когда на голове зашевелились волосы. Воспользовавшись случаем, Алроса (ненавижу с тех пор эту компанию) перестала платить по своим векселям, и я, тогда молодой и успешный управляющий капиталом, бегал по всей Москве в надежде пристроить эти бумажки за долю малую в какой-нибудь аффилированный с ней говнофонд ветеранов. Параллельно российский рубль совершал свой первый полет с 6 до 24-х долларов, и перспектива прогулки с инвесторами "в лес" с каждым днем становилась все менее абстрактной... Во внешнем мире события развивались не менее драматично. Рушилась Азия, Левински крайне не вовремя затеяла на рабочем месте минет Клинтону, и завистливые республиканцы подняли бучу с импичментом. Но сегодняшняя история даже не об этом. История инвестиционного фонда LTCM будет полезной для тех, кто ожидает высокую доходность и не обращает внимания на риск... Чудес не бывает и истории с огромными доходностями всегда заканчиваются одинаково даже, если управляющими вашими деньгами являются нобелевские лауреаты по экономике Роберт Мертон и Майрон Шоулз. Дальше будет небольшая выдержка из книги Ниала Фергюсона "Восхождение денег" (2013). В первые два года фонд принес суперприбыли - 43% и 41%‚ и это после вычета заработка управляющих. Если бы вы вложили 10 миллионов в LТСМ в марте 1994-го‚ то спустя четыре года у вас бы было уже 40 миллионов. К сентябрю 1997 года в фонде было 6.7 миллиарда долларов. Капиталы партнеров выросли в десять раз. Естественно, чтобы зарабатывать такие деньги и управлять огромными активами, фонд, как и Сорос, должен был брать в долг. Объем его активов, купленных на заемные деньги, составлял 126,4 миллиарда долларов, в девятнадцать раз превосходя собственный капитал. К апрелю 1998 года сумма активов выросла до 134 миллиардов. Когда обычный профессор говорит о набитом портфеле, он имеет в виду свой портфель, набитый бумагами. Портфель Мертона и Шоулза на глазах разбухал от купленных на заемные средства активов. Но колоссальный долг их не пугал. Их математическая модель говорила о практическом отсутствии риска. Одновременно они использовали более сотни не связанных между собой стратегий, доведя число открытых позиций до 7600. Одна или две могли оказаться убыточными. Но не все. Продолжение следует...