Интересная особенность "второй половины 2010-х" (она проявилась еще в 2016-м, но в этом стала вообще очевидной) - это одновременный рост интереса к прогнозу, преимущественно краткосрочному, и спад качества выдаваемых прогнозов - причем как институциональных, так и авторских. Рост интереса к прогнозированию совершенно понятен и объясним: в последние годы в действие пришло, и часто успешно, большое количество политических, социальных и технологических сил, которые "набирали мощь" все предыдущие годы; то, что было заметно только очень продвинутым впередсмотрящим 15 лет назад, за последние пару лет осознали даже самые отсталые потребители. Когда в начале и середине 2000-х смелые прогнозисты говорили о меняющейся демографической картине и, как следствие, существенных сдвигах в политике, потреблении и мобильности - многим казалось, что "демографический 1968 версия 2.0" это абсурд. Но, когда в строго обозначенное время оная "вторая версия" - только совершенно наизнанку - начала реализовываться, отрицавшие прогнозы того времени набросились на авторов предсказаний "что же вы нас не предупредили, что это не бунт детей против отцов, а бунт дедушек против внуков?". Социальный и экономический популизм, ориентированный на "great again" - что в Америке, что в России, что в Турции, что в ряде европейских стран - это реакция на опережающее омоложение мира, на изменение правил и социальных законов в интересах будущих поколений (при том, что "прошлые", доживающие свое поколения считают себя неудовлетворенными). Это действительно, 1968-й наизнанку. Можно было предсказать в 2005-м, скажем, именно это? - скорее нет, чем да, потому что тенденция ускорения технологического и отчасти социального прогресса казалась настолько мощной и обезоруживающей, что возможным сопротивлением хотелось пренебречь (точнее, оно виделось только как "оборона последних бастионов", которая неизбежно падет).Оказалось, что бастионы крепче, чем многие думали, что рост продолжительности жизни - это не повод для шуток о сотрудничестве пластического хирурга со специалистом по маразму, а важная демографическая - и демократическая - проблема. Молодая шпана не смела с лица земли поколения baby boom'ов - но оказалась, во многом сама этого не поняв - в жестком конфликте с собственными предками (в большинстве своем - дедушками и бабушками, старшими тетками и дядьями). Это не столько политический конфликт, кстати, сколько ценностный. Поколения, рожденные вскоре после Второй мировой (1945-1965), многочисленные и влиятельные - строили тот мир, который сейчас нас окружает физически, социально и политически. Однако сами они росли в мире, который был другим - и их собственная адаптация к построенному (в том числе и их руками) была адаптацией взрослых людей - т.е. не естественным воспитанием в заданных условиях, а именно приспособлением к возникающим изменениям.Между тем, более молодые люди - и, особенно, родившиеся после 1980-1985 годов (что в США, что в России, что в Китае) - получали "измененный мир" уже в готовом состоянии, им не нужно было адаптироваться к переменам, они рождались и росли в измененных условиях, и о прошлом знали только через вторые руки. Их родители, бабушки и дедушки, подчиняясь переменам, не мешали детям становиться "людьми нового времени" (или у них не было сил, средств и знаний для того, чтобы помешать этому). Но - что важно понимать - увеличение продолжительности жизни, и особенно активной жизни тут сыграло с традиционной последовательностью событий злую шутку. ХХ век, заканчиваясь, не забрал с собой свое гуманитарное - во всех смыслах этого слова - наследие. До-военные поколения, в своем большинстве, "вовремя" освободили социальное, экономическое и политическое пространство - как полагается, уступив "власть" следующим по возрасту. К 2000-му году почти все ведущие страны мира возглавлялись представителями послевоенных поколений (исключение составляли Индия и, отчасти, Китай). Через 10 лет вероятность встретить среди лидеров стран людей с годом рождения 194Х (и раньше) уже была практически нулевой. И тут оказалось, что следующий цикл поколенческой смены совершенно не гарантирован. Современный 60-летний (и даже 70-летний) человек - благодаря медицине, более высокому уровню жизни, более здоровому питанию и т.д. - намного более "живчик", чем его поколенческий предшественник, к тому же возрасту превращавшийся в руину. Леонид Брежнев, скончавшийся в 1982 году в возрасте 76 лет - и Дональд Трамп, который на 5 лет моложе - сравните, пусть даже это будет Брежнев 1976 года.Baby-boomers - поколение 1945-1965 годов рождения - почти без конкуренции правит в мире уже почти 20 лет; оно построило ЭТОТ мир (ну, правильнее сказать, достроило за более старшими), и, в целом, чувствует себя вправе управлять и дальше. Проблема, между тем, заключается в том, что "управление" более не находится в руках глав государств, правительств, руководителей мега-корпораций: благодаря, в том числе, построенному бэби-бумерами обществу, "управление и власть" рассредоточены и совершенно не обязательно контролируются известными им механизмами. Речь не только о сетевом распределении сил (по Кастельсу), и ни в коем случае не о блокчейне - речь о том, что перемены могут начаться где угодно, по чьей угодно воле и с какой угодно динамикой; у существующих систем может просто не найтись способа на это среагировать.Но, еще важнее (здесь Америка особенно показательна) - именно в поколение бэби-бумеров оказалось главной жертвой экономических диспропорций, порожденных "новым миром". Выросшее в условиях постоянных изменений, необходимости адаптации к ним, упорное, терпимое, - это поколение получило, особенно в низших социально-экономических группах - минимум от навалившегося прогресса. Простые "достойные" рабочие места, которые стали исчезать; череда кризисов конца двадцатого-начала двадцать первого века, которые "съели" позитивные эффекты экономического роста (особенно для среднего класса). И, в качестве "вишенки на торте", социальная модель инклюзивного, терпимого к разнообразию и даже девиациям общества, построенного - мимо них, - следующими поколениями (которые, конечно, "не знали" многих сложностей и трудов борющихся старших братьев и молодых родителей; инклюзивность, терпимость к эмиграции, социальный и экономических прогрессизм - это, преимущественно, идеология более молодых поколений, особенно в США).Конфликт, более сложный чем просто противоречия между отцами и детьми, рос и продолжает расти из разного отношения к "фактически существующему положению": для "построивших" это общество 60-летних это результат, с которым они во многом несогласны. Даже для следующего 50-летнего поколения - это заданные начальные условия, которые необходимо улучшать; для 40- и 30-летних это просто не обсуждаемые основы. В результате, обнаружив себя - в восьмилетии Обамы - не просто на обочине происходящего, а, прямо скажем, на свалке истории, "строители великой Америки" дали жизнь последовательно Чайной партии, альт-правым, Дональду Трампу - и черт еще знает. чему еще успеют, пока их демографическое время, продленное обстоятельствами, позволит. Оригинал