Вокруг бюджетов этого и следующего годов происходят, на первый взгляд, странные вещи. Хотя бюджет-2014 профицитен, Резервный фонд, скорее всего, пополняться не будет. Что же касается будущего года, то правительству законодательно развязываются руки для того, чтобы нефтегазовые доходы, вместо того чтобы идти в резерв, направляются в бюджет, т. е. на передовую, или попросту в расход. Почему? Казалось бы, буквально только что президент Владимир Путин выступал на международном инвестиционном форуме «Россия зовет!» и говорил буквально следующее: «В основе наших действий, как и прежде, будет ответственная, сбалансированная макроэкономическая политика, бюджетная политика. События этого года еще раз убедили нас в правильности такого выбора, который мы сделали много лет назад», — заявил президент. И продолжил: «Несмотря на сложную внешнюю ситуацию, по итогам января—августа текущего года федеральный бюджет имеет профицит свыше 900 миллиардов рублей, это 2% ВВП. И это вдвое выше, чем за соответствующий период прошлого года. При этом мы сохраняем приверженность бюджетному правилу, т. е. часть нефтегазовых доходов направляется в резервные фонды. Их общий объем увеличился и в настоящий момент превышает 9% ВВП России». Но меньше чем через неделю, 6 октября, президент подписал закон, согласно которому дополнительные доходы от продажи нефти и газа могут быть направлены на покрытие бюджетного дефицита вместо пополнения Резервного фонда с 2015 г. Резервный фонд — это не Фонд национального благосостояния. По наполнению они близнецы-братья, их питают одни и те же сверхплановые нефтегазовые доходы, но по использованию между ними до сих пор была громадная разница. Если ФНБ будит мечты лоббистов и даже осуществляет кругооборот нефтерублей в природе, финансируя, в частности, оплату долгов «Роснефти», то у Резервного фонда до сих пор была четкая и узкая задача — компенсировать потери бюджета. Однако последние нововведения стирают эту грань. Резервный фонд, как и ФНБ, бросается на финансирование долгов. Закон предполагает, что средства Резервного фонда могут быть использованы не только для компенсации выпадающих ненефтегазовых поступлений, если объем последних окажется меньше запланированного в бюджете, но и в качестве замены заимствованиям. Использование дополнительных нефтегазовых поступлений вместо займов может иметь место не только в процессе исполнения бюджета, но также в ходе его планирования. Средства в объеме 344,3 млрд руб. из Резервного фонда могут быть использованы для замещения заимствований в 2015 г., 355,8 млрд руб. — в 2016 г. и еще 359,7 млрд руб. — в 2017 г. Если грань между Резервным фондом и ФНБ стирается, это означает, что ФНБ попросту иссякает, в бой идет последний резерв, как Старая гвардия Наполеона при Ватерлоо. 7 октября Антон Силуанов, министр финансов РФ, заявил, что Россия не сможет пополнить Резервный фонд уже и в 2014 году. «Если ценовая конъюнктура будет такая же, как сейчас, то, наверное, не будет возможности осуществить пополнение Резервного фонда. Изначально, месяц назад, у нас была оценка около 200 миллиардов рублей, но в условиях понижения цены на нефть, ухудшения внешних условий, возможно, что этого не произойдет», — сообщил глава финансового ведомства. С одной стороны, все ясно. Бюджетное правило как оно есть — есть определенная цена отсечения (в 2014 году это $96 за баррель), когда цена выше — Резервный фон пополняется, когда ниже — нет. Но есть и другая сторона. Если бюджет этого года не просто профицитен, а сверхпланово профицитен, почему в бой бросается то, что могло бы пойти в резерв? Ведь профицит бюджета — уже сам по себе резерв. Развитие нефтяной конъюнктуры — это самостоятельная и достаточно интересная тема. Сейчас же нас интересует другое. Когда при внешнем финансовом благополучии власть заранее готовит законодательную базу для того, чтобы оперативно бросить резервы в прорыв, то возникает ощущение, что та самая распиаренная финансовая стабильность если и не миф, то уже и не вполне правда. Оказывается, мы стоим на берегу, океан мелеет, впереди цунами. Большая волна еще не видна, но признаки ее приближения налицо. Что это за волна и куда она ударит? Строго говоря, все уже было названо, но стоит повторить. Закон, подписанный президентом 6 октября, в частности, гласит, что изымаемые в бюджет средства, которые не попадут в Резервный фонд, могут использоваться «в качестве замены заимствованиям». Приводится и роспись такой замены по годам. Итак, федеральный бюджет подставляет плечо ЦБ и заранее резервирует средства, которые могут понадобиться банкам для рефинансирования их долгов. Все так серьезно? Именно так бюджет на самом деле вносят. И выносят. Дмитрий Астахов / ТАСС 8 октября точки над i расставило международное рейтинговое агентство Moody,s. Оно прогнозирует: российские компании окажутся перед лицом кредитного кризиса, если Запад не ослабит санкции и не восстановит доступ к международным рынкам капитала. Выпуск долговых обязательств для российских компаний на мировых рынках капитала иссяк с июля. Тогда ЕС и США ужесточили санкционные меры против России на фоне крушения малайзийского Boeing на востоке Украины, напоминает Financial Times. Без доступа к этим рынкам российские компании будут не в состоянии осуществить рефинансирование одновременно с погашением долгов международным инвесторам. По мнению аналитиков Moody’s, кризис может ударить в 2016 году и пострадают больше всего металлургия и рынок недвижимости. «Большинство российских компаний имеют достаточную ликвидность, чтобы соблюсти в 2015 году все сроки погашения кредитов. Но при переходе в 2016 и 2017 годы у них могут возникнуть проблемы, если они не будут иметь доступа к международным рынкам долгового капитала», — заявил управляющий директор Moody,s, ответственный за компании из развивающихся стран, Дэвид Стейплс. По данным Центробанка РФ, российские банки и корпорации должны выплатить до конца 2015 года 134 млрд долларов. Только в декабре погашению подлежит колоссальная сумма в 32 млрд долларов. Этот заем, пишет издание, был вызван необходимостью финансирования сделки по приобретению «Роснефтью» компании ТНК-BP в марте прошлого года. Аналитики предупреждают, что всплеск погашений внешних долгов будет способствовать росту оттока капитала из страны, который в первые шесть месяцев этого года достиг 74 млрд долларов. Эксперты агентства предполагают, что от отсутствия доступа к мировому рынку капитала больше всего будут страдать небольшие частные компании, в отличие от попавших под санкции «Роснефти» и «Газпрома», которым правительство обещало оказать господдержку. Вот теперь все ясно. Если Россия останется отрезанной от финансовых рынков, впереди банковский кризис, за которым может последовать кризис общеэкономический. Правительство собирает все резервы, чтобы они, как Александр Матросов, закрыли собой смертоносную амбразуру. Мобилизация резервов — разумная политика. Ее следует дополнить мобилизацией усилий по снятию санкций. Николай Вардуль