Степан Степанович Сулакшин — генеральный директор Центра научной политической мысли и идеологии, д.полит.н., д.физ.-мат.н., профессор.Интервью Агентству новостей ТВ-2 в Томске, состоявшееся 10 ноября 2016 г. Беседовала Юлия Корнева.— В 1989 году томичи оторвали меня от круглосуточных занятий ядерной физикой и командировали в большую политику в Москву, с тех пор я там. Занимаюсь сейчас на восемьдесят процентов теорией — фундаментальной и прикладной наукой. Предмет: политика, государственное, общественное строительство. Методы из точных естественных наук. Остальные двадцать процентов посвящены практике — действенному несогласию. Для меня неприемлемо то, что происходит с нашей страной и в нашей стране. Неприемлемо явление, которое я, доктор политологии, квалифицирую как путинизм, в ряду сталинизма, брежневизма, ельцинизма, маккартизма. В учебниках истории, уверен, этот исторический период так и будет именоваться.Мы детально изучаем и разоблачаем это явление, которое ведет к деградации страны. Но мало диагностировать, мало говорить — это неприемлемо, это аморально, это ведет к краху — мало и не вполне ответственно. Если критикуешь, то предлагай. И это то, чем сейчас занимается моя команда, Центр научной политической мысли и идеологии, который я создал и возглавляю. Это проектирование и создание альтернатив: альтернативная или точнее новая Конституция страны, системно выстроенная на научной основе. Чтобы добиться успешности всей страны, а не только успешности кооператива «У озера»[*]?Так что, в каком-то смысле я возвращаюсь к активной публичной деятельности. И один из проектов, который мы активно сейчас развиваем — это Партия нового типа: собирание людей в России, которые желают другого облика России, другого будущего, чем то, что сейчас обещает Путин и его команда.— Расскажите о проекте вашей новой конституции страны?— Проект новой Конституции был презентован еще в 2012 году. Причем тогда в условиях возможности сотрудничать с Владимиром Ивановичем Якуниным — это было сделано в редакции «Российской газеты». Участниками этой конференции были губернаторы, президент Татарстана, представители РПЦ. Тогда, правда, эту конституцию называли путинской, якунинской, хотя она сулакшинская. Но тогда еще все ожидали поворота в развитии страны.— Возьмем, для примера, полномочия президента в вашей Конституции. Что о них сказано?— По действующей конституции объем президентских полномочий не сбалансирован. Он настолько велик, что уничтожена система разделения власти по горизонтали: исполнительная, законодательная, судебная и плюс медийная. И по вертикали — никакого федерализма в стране не осталось. Возникла монополия власти, а любая монополия неизбежно ведет к гниению. Нынешний президент ни за что не отвечает, он фактически ничего не делает кроме властвования, а управление перепоручено: беспомощному Медведеву, правительству. По нашей Конституции президент одновременно — председатель правительства и он, таким образом, уже относится к конкретной ветви власти.—А президентский срок в вашей Конституции как-то ограничен?— Президент избирается сроком на пять лет, а не на шесть, как сейчас. И только на два срока — независимо от их последовательности в биографии того или иного человека. Принципиально не более двух сроков.— Строение государства по вашей конституции такое же?— Да, федеральное, причем заложены гарантии соотношения материальных потоков между Москвой и регионами. Оптимальное соотношение по нашим подсчетам: 50 на 50. А на сегодня это соотношение 70 к 30 в пользу Москвы. Недавно я был участником дискуссии на общественном телевидении России: укрупнять регионы — не укрупнять. Зачем? Каковы критерии? Попробуйте соединить дотационный регион с регионом-донором, причем, доноров в стране осталось всего шесть штук. Но мы против того, что в нынешней конституции в составе России фактически заявлены еще государства: национальные республики, у которых есть своя конституция, свой государственный язык, своя власть, свой президент т.д. — но это же химера. Внутри единого государства — иных государств быть не должно.— То есть вы бы национальные республики упразднили?— Нет, ничего не отменяется. Но симметризируется административно-территориальное устроение. Нынешний Татарстан становится просто землей. Томская земля, осетинская земля и т. д. При этом населению республик наша конституция дает право на самоназвание.— Ну, хорошо переназвали вы регионы, а на практике что меняется?— На практике исчезает мина: государственности в государственности, что является конституционным нонсенсом. Исчезают конституции и появляются уставы, исчезают президенты субъектов федерации. Исчезает множество государственных языков. Государственный язык в стране должен быть один.— Тогда национальные языки просто умрут, сейчас у них есть господдержка, раз они государственные — их преподают в школах, есть СМИ на этих языках и даже театры.— Сейчас действует механизм, который называется национально-культурная автономия. Есть закон, который дает возможность развивать родной язык, как дополнительный. Развивать свою национальную культуру. И это сохраняется в нашей конституции. Но в чем шаг вперед: это будет не в противоречии с единством государства.— А сейчас где есть противоречие, на ваш взгляд?— Например, в Якутии этнический русский — теперь не коренной житель. Можете себе это представить? Русский на территории России является не коренным! Он кто там оккупант, пришелец, иностранец? Все это создает удары по единству страны.— Вернемся в Томскую область, как вы оцениваете работу на своем посту нынешнего губернатора Томской области?— Вы спрашиваете «как», я отвечу — никак. Потому что, к сожалению, мои сыновьи, родственные попытки привнести хоть что-нибудь связанное с моими мозгами, опытом, с моим московским положением на томскую землю пресек еще Кресс. С чем уж там это было связано: с ревностью или опасениями какой-то конкуренции — я не знаю. Но с тех пор отношений с Томской областью у меня кроме, как отношений с людьми, чисто человеческих, родственных связей не осталось никаких. Ну, и, соответственно, мне не интересно, что там делает Жвачкин или кто-либо еще, раз нет встречного интереса.— Вы со Жвачкиным нигде по службе не пересекались?— Кроме тех выборов, где он тоже участвовал и, где он проиграл. Это были выборы в Государственную Думу, кажется, 1996 года. Я тогда эти выборы выиграл.— Не скрою, в Томске в связи с вашим приездом пошли слухи, что вы возможно собираетесь идти на губернаторские выборы?— Ну да, время от времени такое предположение появляется. Нет, если я и пойду, то на президентские выборы. Чего нам скромничать. Так что в Томске у меня кроме чисто научной дискуссии по поводу моей книги, будет еще и встреча с гражданами, которым интересна моя политическая деятельность, мои прогнозы. Расскажу о Партии нового типа.— А вы будете ее регистрировать как политическую партию, чтобы она могла участвовать в выборах?— Нет, не будем. Сегодняшний политический режим не приемлет оппозиционную деятельность. Она законна, но по политическим основаниям он ее не приемлет. Фактически невозможно зарегистрировать такого рода партию. Они ее просто не зарегистрируют. Потому что нами объявляется вслух о том, что нынешнее устроение России — контр-российское, что оно страну ведет к краху.— Но нет же официально таких оснований для отказа партии в регистрации?— Основания найдутся. Но мы и не будем ее регистрировать, тем более по российскому законодательству этого и не требуется. Для занятий политической деятельностью наличие юридического лица — не требуется. Да, если не регистрировать партию, то мы не сможем пойти на выборы по партийным спискам в ту же Государственную думу или Законодательное собрание регионов. Но мы прекрасно понимаем, что по чуровско-памфиловским-путинским правилам избраться — политической оппозиции лично к Путину сегодня невозможно.— Вы пошутили по поводу того, что возможно пойдете на президентские выборы?— В каждой шутке есть доля шутки. Сейчас мы обдумываем целесообразность выдвижения альтернативной политической платформы и программы, оппозиционной по сути, а не по игрищам, которыми занимается, в том числе КПРФ. Оппозиционной — президенту Путину персонально. Которая будет оппозиционна нынешнему конституционному устройству в политическом смысле, но в рамках законности, в рамках мирного оппонирования. Ну, а президентские выборы — мой прогноз о вероятном их переносе с 2018 года на 2017 год. Чему есть забавное свидетельство: официальное письмо замминистра финансов, которое было посвящено включению в смету бюджетных расходов центральной избирательной комиссии на 2017 год 15 млрд. рублей на выборы президента.— Так вы пойдете на президентские выборы в качестве кандидата?— Если вы поддержите, пойду.— Чтобы кому-то вас поддержать, вы должны об этом заявить.— Заявляю. Это вариант обдумывается. Потому что такое решение требует решимости не только от меня одного. Оно требует серьезного понимания рисков, требует мобилизации средств.— Вы пойдете как самовыдвиженец?— Конечно… Безумству храбрых поем мы песнюhttp://rusrand.ru/ideas/a-ne-zamahnutsya-li-nam-na-prezident...