Ситуацию в российской экономике в последние месяцы можно определить как хрупкое равновесие со знаком "минус". Минимальный прирост ВВП во втором квартале (0,1% со снятой сезонностью) не отменяет зафиксированного в тот же период падения в базовых отраслях (на 0,9%). При этом стагнировавшая во втором квартале промышленность (прирост 0,0% со снятой сезонностью), согласно только что вышедшим данным, за июль сократилась на 1% по сравнению с июнем. Хотя последний результат во многом объясняется календарным фактором, трудно отрицать, что негативная динамика внутреннего частного спроса (падение во втором квартале на 2,4%) в условиях стабилизации импорта на уровне около $15 млрд в месяц продолжает давить на производство. Региональные показатели экономической активности также ухудшаются. По итогам июня рассчитываемый нами Сводный индекс региональной экономической активности (РЭА) снизился до 35% (в мае 42%), при этом с 4 до 12 увеличилось количество регионов, в которых все пять ключевых секторов экономики демонстрировали падение.С учетом всего перечисленного относительная неизменность объемов производства вовсе не является нейтральным состоянием. Подобно известному изречению "кто не собирает, тот расточает", можно сказать, что экономика, которая не растет, загнивает, утрачивая шансы на возобновление роста, во всяком случае, без сильных внешних позитивных шоков или принятия каких-то кардинальных институциональных мер.Если ВВП в 2016 г. окажется всего на 1,3% выше, чем в докризисном 2008 г. (а он таки окажется, если верить консенсус-прогнозу независимых профессиональных экономистов), то как раз к выборам 2018 г. вполне может возникнуть тема "потерянного десятилетия". При этом проблема недостатка бюджетных ресурсов для финансирования принятых обязательств возникла уже сейчас. Оба эти соображения, естественно, вновь и вновь ставят в повестку дня вопрос о возможных источниках экономического роста. А уж если речь заходит на такие темы, без предложения "напечатать денег и направить их в реальный сектор" не обходится.Предложение это пока еще находится не вполне в мейнстриме, однако в случае усиления негативных тенденций в экономике и бюджетной сфере вероятность его реализации может увеличиться, причем (судя по потоку принимаемых текущих изменений в законодательстве и системе управления) скорее как часть "мобилизационного сценария" дальнейшей централизации управления экономикой, чем "в пакете" с либерализацией и поощрением конкуренции.Приходится высказать (далеко не в первый раз) несколько самых общих соображений – не столько даже относительно эмиссионного финансирования экономики и бюджета, сколько относительно тенденций к дальнейшей "вертикализации" экономики России.Во-первых, несколько "химически чистых" экспериментов поставила сама история. Например, в Западной и Восточной Германии, а также в Южной и Северной Корее базисные исходные предпосылки (включая национальные традиции и т.п.) были практически идентичными, а вот методы управления – разные. Разными получились и результаты экономического развития.Во-вторых, любая система сколько-нибудь общего государственного регулирования цен и пропорций всегда и везде (начиная с СССР и кончая современной Венесуэлой) приводит не только к тотальным дефицитам на потребительском рынке, но также к возникновению черного рынка, скрытой безработице, структурным перекосам, а в конечном итоге – к общей дисфункции экономического организма. Связано это, прежде всего, с технической невозможностью принимать миллионы и миллиарды правильных решений из единого центра (а число необходимых решений в экономике исчисляется именно такими порядками). Рыночная экономика так или иначе отбраковывает неверные решения, огосударствленная – может в течение достаточно долгого времени опираться на ошибочные (или ставшие ошибочными в новых условиях) суждения, не имея особых стимулов к их корректировке. Недавняя история с колоссальными убытками ВЭБа является маленькой, но красочной иллюстрацией того, почему и как это происходит. Думать, что чиновники когда-нибудь смогут адекватно определять наилучшие объекты для инвестирования, на наш взгляд, является просто прекраснодушием и даже в какой-то мере наивно.В-третьих, в настоящий момент наиболее острой проблемой в России (как, впрочем, и в других странах, например, в США) является не дефицит ликвидности, а дефицит проектов, способных генерировать устойчивый приток наличности на достаточно высоком уровне. Чтобы такие проекты выявить, нужно не только уметь адекватно оценивать риски (что из-за распространения деривативов затруднено в США), но быть уверенным в долговременной институциональной безопасности бизнеса. А как раз это остается огромной проблемой у нас в стране.Наконец, важнейшей движущей силой в современной рыночной экономике (конечно, должным образом институционально и социально обустроенной) является предпринимательский дух. Люди, стремясь не только к личной выгоде, но и к реализации своего творческого потенциала и своих общественных амбиций, в конечном счете, как раз и двигают экономику вперед. Подавляя этот дух, очень трудно надеяться на долговременный прогресс нашей экономики. И никакая эмиссия тут не поможет.Опрос профессиональных прогнозистов: "Все здесь замерло до утра"С 3 по 15 августа 2016 года Институт "Центр развития" провел очередной квартальный Опрос профессиональных прогнозистов относительно их видения перспектив российской экономики в 2016–2017 гг. и далее до 2022 г. В опросе приняли участие 22 эксперта* из России и других стран. По большинству показателей Консенсус-прогнозы очень мало изменились по сравнению с прошлым опросом.По сравнению с предыдущим опросом, который проводился в первой половине мая, сколько-нибудь заметно изменились (стали более оптимистичными) прогнозы по динамике ВВП и потребительских цен на текущий год.Сейчас не осталось ни одного прогнозиста, кто не ожидал бы снижения ВВП по итогам текущего года. Консенсус-прогноз указывает на сокращение ВВП на 0,8% (три месяца назад было 1,2%), что – с учетом падения на 0,9% год к году в первом полугодии – примерно такой же спад в оставшуюся часть года. Тем не менее в следующем году почти все эксперты (кроме трех) ожидают возобновления роста, хотя и весьма умеренного (один эксперт прогнозирует небольшой спад в 2018–2019 гг.). При этом усредненные ожидания относительно более отдаленных лет почти не изменились: по-прежнему среднегодовой прирост ВВП достигает примерно 2% к 2020 г. после чего фактически стабилизируется на этом уровне. Только самые отъявленные оптимисты прогнозируют ускорение роста до 3% в год.Таблица 2.1. Консенсус-прогнозы на 2016–2022 гг. Показатель 2016 2017 2018 2019 2020 2021 2022 Последний опрос (04-15.08.2016) Реальный ВВП, % прироста 0,8 1,1 1,6 1,8 1,9 2,1 2,1 Индекс потребительских цен, % прироста (дек./дек.) 6,5 5,3 5,0 4,9 4,7 4,7 4,4 Курс доллара, руб./долл. (на конец года) 66,0 63,9 64,8 64,7 64,9 66,1 68 Цена нефти Urals, долл./барр. (в среднем за год 42 49 53 56 59 62 63 Предыдущий опрос (05-16.05.2016 Реальный ВВП, % прироста 1,2 1,0 1,6 1,7 1,9 2,1 2,1 Индекс потребительских цен, % прироста (дек./дек.) 7,3 5,7 5,5 5,2 4,9 4,8 4,6 Курс доллара, руб./долл. (на конец года) 67,5 65,9 66,1 65,8 66,0 67,1 68,0 Цена нефти Urals, долл./барр. (в среднем за год) 41 51 54 57 59 62 63 Источник: Институт "Центр развития" НИУ ВШЭНесмотря на снижение инфляционных ожиданий на ближайшие три года, среднесрочная инфляционная цель Банка России (4% в 2017–2018 гг.) независимым экспертам представляется недостижимой даже в перспективе семи лет.Консенсус-прогнозы среднегодовых цен на российскую нефть фактически не изменились, что неудивительно, если учесть фактическую динамику нефтяных цен. При этом эксперты сохраняют достаточный оптимизм в том смысле, что в долгосрочной перспективе они ожидают постоянного повышения цен на нефть – со 42 долл./барр. в 2016 г. до 63 долл./барр. в 2022 г. При этом они прогнозируют стабилизацию рубля примерно на уровне 65 руб./долл.В целом эксперты явно не ожидают резкого обострения кризисных явлений в российской экономике, но перспективы восстановления устойчивого и динамичного экономического роста также представляются им весьма сомнительными.*Участники опроса The Boston Consulting Group Центр макроэкономических исследований (Сбербанк РФ) Экономическая экспертная группа Economist Intelligence Unit Евразийская экономическая комиссия ИНГ Банк (Евразия) Институт народнохозяйственного прогнозирования РАН Институт "Центр развития" Институт экономики РАН Институт экономической политики им. Гайдара JPMorgan Лукойл ПФ "Капитал" Ренессанс Капитал Sberbank CIB The Conference Board UBS UniCredit Bank УРАЛСИБ Капитал The Vienna Institute for International Economic Studies (WIIW) ВЭБ ВТБ КапиталАкиндинова Наталья, Институт "Центр развития" НИУ ВШЭ